В Садках наступила настоящая зима!
Под ногами хрустит чистейший снег, какого я не видела даже в детстве. При взгляде на него мне всякий раз вспоминаются строчки из стихов хорошего поэта Александра Петровича Межирова: «В Москве не будет больше снега, не будет снега никогда...»
И в самом деле, в больших городах снег можно назвать снегом лишь в тот момент, когда он только падает. Спустя пару часов он уже — темная каша под колесами автомобилей, под ногами многотысячных толп. А здесь... Красотища! И — простор. И — воздух, пахнущий отчего-то то ли свежими огурчиками, то ли и вовсе арбузами.
Мороза я не чувствую, хотя он есть, по-прежнему гуляю по нашему поселку, мысленно прощаясь с ним.
...Вот здесь мы сидели вдвоем с Леликом много-много раз и были счастливы — просто так, оттого, что — рядом, оттого, что можно молчать вдвоем, ничуть этим не тяготясь.
А вот тот самый овраг, с обрыва над которым Володечка Чуев все лето, осень, весну прощался на закате с солнышком, вокруг которого растут кустики с необыкновенными розовыми цветочками. Сейчас они голые, просто прутики, напоминающие метлы московских дворников, воткнутые черенками в землю... Отсчет времени моей неволи пошел на недели.
Я вспоминаю, как гуляла здесь в первые дни своего пребывания в Садках, наслаждаясь «свободой в кредит», как однажды отправилась впервые на нашу вторую территорию — через канал — и познакомилась с парнем, барахтавшимся в воде, пытавшимся бороться с течением.
Малявина, В. А. Я хочу любить : мемуары. Москва, 2002. С. 263–264.
