Белые вступили в Новочеркасск. Снова властвует он, собирает вокруг себя силы. Как хищник со скалы, он зорко следит за расстелившимся до горизонта низовьем Дона.
Город донской знати ликует. Колокола перезваниваются, в дикой пляске заливают его сверкающими брызгами тающих звуков. По улицам — разнаряженные толпы горожан, приветствуют казаков.
— Христос воскрес!
Из-за мелкой девственно-свежей листвы садов вырываются с медным грохотом звуки оркестров, разноголосо мешаются с ними выкрики, смех, песни, бурливый говор. Угощают казаков донскими яствами, куличами, виноградными винами. Пестрят красно-синие фуражки, широкие синие шаровары с красными лампасами; старики-бородачи — в тридцатилетних куцых мундирах, украшенных крестами, медалями, бантами.
Пируют донцы; толпятся, сидят вокруг сдвинутых в ряды столов, заваленных снедью, обнимаются:
— Христос воскрес!
— Заиграла алая кровь казацкая! Берегись, хохлы!
— Выгнать хамов с Тихого Дона, чтобы и духу их тут не было!
— Не отсырел ешшо в пороховнице порох!
Рвут оркестры «казачка», скачут в присядку усачи. Вихрем налетают порывистые звуки боевой песни «Славьтесь казаки», гикают обезумевшие от хмеля и медных звуков рубаки.
В особняках, тут же, веселятся офицеры.
— За всевеликое войско Донское!
— За атамана Краснова!
Плавно, как волны, нарастают звуки казачьего гимна.
Моренец, П. Рожденные бурей // Смех под штыком : роман / П. Моренец. — Ростов-на-Дону, 1934. — С. 12–13.
