НЕМЦЫ
Немцы оказались в городе неожиданно. Вдруг. Без боя. Стоят бабы в очереди за хлебом. Из-за угла появляется группа немецких автоматчиков. И на ломаном русском спрашивают: «Где вокзал?» Им вокзал нужен. Бабы, разинув рот, смотрят на немцев. Смотрят на небо. Откуда они свалились? И тычут пальцами в сторону вокзала.
Немцы вошли в город под вечер. Когда люди возвращались с работы. Поэтому пострадало много гражданских. Немцы ведь не церемонились. Если что не так - они с живота из автомата вдоль улицы по людям.
В парикмахерской бреется мужчина. Влетает пуля. И ему в шею. Он оседает в кресле. Парикмахеры, клиенты врассыпную. Пока люди разобрались и попрятались кто где, многие погибли.
Через заборную щель наблюдаем, как немцы пробираются по нашей улице. С автоматами. В пятнистых плащах. Норовят через дворы просочиться на соседнюю У лицу. Ткнулись В нашу калитку. Заперто. Грохнули прикладом. Не поддается. Побежали дальше.
В городе не видел следов боя. Убитых немцев не было. Видел нашего убитого связиста под забором с аппаратом в руках. Да группу убитых военкомовцев. Рядом с военкоматом. Как бежали гуськом друг за другом, так рядом и легли. Видимо, попали под автоматную очередь. У одного в руках граната. С ними женщина в военном.
Наутро по нашей 6-й улице (ныне Варфоломеева) двигалась, грохотала немецкая колонна. Мотоциклы, штабные машины, танки. Немецкие танкисты в черном по пояс высунулись из люков. Мы, советские люди, через заборы таращимся на них.
Неожиданно откуда-то выскочил наш истребитель. И промчался вдоль колонны. Такой трам-тарарам устроил! То ли из своих пулеметов строчил. То ли по нему - из всех видов оружия. Шуму наделал много. Похоже, в него не попали. Уж больно внезапно и быстро он проскочил. А вот мы себе шеи посворачивали, когда сыпались с заборов наземь.
На следующий день все затихло. За забором обнаружили большую, наверное, противотанковую гранату. Молодая соседка сдуру стала в гранату камни бросать. Высунется, кинет камень и присядет. Желает, чтобы граната взорвалась. Ей, видите ли, представилось: взорвется граната - и получится что-то вроде красивого цветастого фейерверка. Отец увидел - дал ей по шее. Пресек эту несостоявшуюся «красоту».
Стою во дворе, держу в руке самодельную саблю, сделанную из обруча. Входят два немца. Похоже, нижние чины. Испугался. Уронил саблю. Встал на нее ногами, чтобы не видно было. Все-таки оружие. Вошли немцы в дом. Дальше рассказывала мама.
Стали требовать: «Цукор! Цукор!» А что такое «цукор»? Черт их знает! Нашли сырые яйца. Яйцо у немца в руке лопнуло. Потекло. Мать скорее за полотенцем. Только бы отстали. Нашли все-таки «цукор». Засунули в рот. Чавкают. Один немец открыл бельевой шкаф. Увидел там связки лука и расхохотался. Потом мы сообразили, что его развеселило. Видимо, он ожидал там увидеть одежду. И вдруг в таком неподходящем месте - лук.
Перешли немцы к соседке. К Толькиной матери. Вскоре слышим там шум. С кульком конфет выходит немец. За него Толькина мать цепляется. И орет, балда, что у нее дети. Пнул ее немец сапогом в живот. И ушли.
Идет по улице немецкий офицер. В руках у него стек. Хлыст такой. Похлопывает стеком по сапогу. Навстречу ему наш «дядя Ваня». Тащит два ведра чего-то. Что-то добыл. Поравнялся с немцем. Тот его стеком и перекрестил. Закрывается от него дядя руками. Показывает, что у него, мол, дети. Офицер тычет пальцем. Нести назад. Тот мешкает. Немец лапает рукой кобуру. Дядя с ведрами трусцой бежит обратно. Не думаю, чтоб он это вернул. Соседней улицей доберется до дома. Семья добытчика ждет.
Комиссаров Е. А. Немцы // Нахаловские страдания : воспоминания пацана / Евгений Комиссаров. Ростов-на-Дону, 2009. С. 17-18.
