Николай смотрел, не отрываясь, на морскую бухту, на улицы, утопающие в зелени, на маяк, взметнувшийся к небу, и ему казалось будто сам город поднял руку, требуя помощи и защиты.

У бронзового памятника Петру Первому, на высоком берегу, стояли черные танки. Они в упор расстреливали пароходы, баржи, яхты. Вот осел грузный корпус парохода. Он неуклюже махнул кормой и, разломившись надвое, скрылся под водой. Женщины, дети, захле­бываясь, кричали: «Помогите, спасите!» Танки снова окутались дымом. Взметнулись водяные смерчи — и на поверхности никого осталось.

Бухту рябило от обломков разбитых судов, плавающих людей. Автоматчики в черных касках, громко смеясь, бегали по берегу и со спортивным интересом охотились за людьми, считая убитых.

— Зибен!*).

— Цен! **).

К берегу плыла женщина. Ребенок обхватил ее шею. Им осталось уже немного. Немец размашисто швырнул в их сторону гранату. Ни матери, ни ребенка не осталось. Кое-кто пытался уплыть в открытое море, но и там их настигали мины.

Кривенок, Я. И. В подпольи. Ростов-на-Дону, 1944. — С. 3–4.