Утром следующего дня — опять вылет в условиях предельно низкой облачности и тумана на разведку обнаруженных вчера танков. Они, не маскируясь, двигались колоннами по дорогам все ближе к Ростову. По их движению четко вырисовывался замысел — удар на город с запада и севера. В Больших Салах и Чалтыре уже не было наших частей. Ночью они вырвались из окружения и соединились с обороняющимися войсками. Путь их выхода обозначили брошенные кое-где повозки.
В середине ноября танковая армия врага с подошедшими пехотными дивизиями ринулась на Ростов. В тот же день перешли в контрнаступление западнее Шахт войска Южного фронта. Они успешно прорвали оборону немцев и стали заходить в тыл главной группировке противника. Вражеская танковая армия, с большими потерями захватившая Ростов, оказалась в критическом положении. Противник начал поспешное отступление на заранее подготовленную линию обороны по реке Миус, прикрываясь заслонами в узлах дорог и населенных пунктах.
В эти дни погода стояла очень скверная. Низкая облачность, туманы и снежные заряды сильно ограничили действия нашей авиации. Самолеты врага вообще не летали. Генерал Осипенко, хотя и неприязненно относился ко мне за мою принципиальность в боевом применении истребителей, не мог не признать мои высокие летные качества и не забывал использовать меня в самых сложных метеоусловиях. Он часто посылал меня на разведку вражеских арьергардных заслонов, для поиска наших кавалерийских соединений, действующих в тылу врага. Нередко мне приходилось на высоте тридцать и менее метров попадать в снежные заряды. Только точное пилотирование самолета по примитивным в то время приборам позволяло выдерживать курс и высоту, спасало от столкновения с землей.
Детальная разведка танковых заслонов, прикрытых зенитками, даже на бреющем полете была небезопасна. Местность открытая, войск мало. Зенитчики врага вели настильный огонь, от которого трудно было спастись, даже прижимаясь вплотную к стерне от скошенных хлебов. Приходилось энергично уходить в нависшую облачность, резко менять курс, отворачивая в сторону от светящихся трасс «Эрликонов». Выходить из облачности для визуального наблюдения на малой высоте требовалось с большой осторожностью. Можно было легко зацепить землю. В таких случаях я применял выход пологим скольжением, с небольшим креном. Это был более безопасный способ, чем снижение прямо перед собой.
В дни поражения немцев под Ростовом мы услышали обрадовавшее нас сообщение о наступлении наших войск в районе Тихвина. Все с нетерпением, с тревогой и надеждой ждали событий у стен нашей любимой столицы.
В этой обстановке важную роль сыграло усиление политической работы, которую действенно организовал комиссар полка Михаил Акимович Погребной. Он прибыл к нам на смену Чупакову, убывшему на летную работу в запасной авиационный полк. Хотя Погребной и не был летчиком, но личный состав полка относился к нему с большим уважением, ценил его за внимательное отношение к каждому, за доброту. Его беседы, полные ярких примеров героизма, все мы слушали с большим вниманием. Он подчеркивал, что наши успешные действия здесь, под Ростовом, направлены и на защиту Москвы.
В первой половине декабря закончилось сражение под Ростовом. Группировка противника была разгромлена и отброшена к Таганрогу и за реку Миус. Враг понес большие потери, однако переброшенные сюда дополнительные силы с других участков фронта и заранее подготовленные оборонительные позиции позволили немцам остановить наше контрнаступление.
Ликование принесла весть о разгроме главной группировки фашистской армии под Москвой. Противник понес огромные потери, был отброшен от столицы. Такого удара немцы еще не испытывали за всю Вторую мировую войну.
После тяжелого первого полугодия войны все мы с большими надеждами вступали в военную зиму. Полк перебазировался на полевую площадку у города Шахты. Отсюда было ближе действовать по гитлеровским войскам. Летчики вели разведку, штурмовали скопления врага на позициях, уничтожали его транспорт на дорогах. Авиация противника на нашем участке появлялась редко, и воздушных боев почти не было.
Зима в тот год выдалась суровой, морозы и снежные метели значительно ограничивали боевую активность. Летали небольшими группами и одиночно, уничтожая автомашины пулеметным огнем и «эрэсами». Применять бомбы из-за низкой облачности было нельзя.
Покрышкин, А. И. Познать себя в бою: «сталинские соколы» против асов люфтваффе. 1941–1945. Москва, 2010. С. 172–174.
