СУХОВЕЙ
Под Ростовом задул суховей.
Слюдяное слепое небо раскинулось за окнами вагона, курясь серой пылью. По степи ровно и напряженно гудел жаркий, изнурительный ветер, занося сором меловую землю и станицы в белесых кудрявых вербах.
Спирало дыханье, и липкий, как синдетикон, пот покрыл густыми каплями опаленные, медные лица пассажиров. И в этой серости, казалось, скучала и тосковала земля, обеспложенная суховеями, тщетно ожидая чистой влаги и свежих, шумливых дождей.
Уже в Воронежской губернии была ясна медленная поступь пустыни. Пески заносили поля. Хлеба сморщенно чернели в песчаных выносах, песок, посвистывая и шурша, полировал рельсы, и около деревянных сараев — станций — спали, мучительно открыв запекшиеся рты, оборванные женщины с грудными детьми, густо посыпанными пылью, — беглецы из Царицынской губернии, с Поволжья.
А на востоке ровно, ни на минуту не ослабевая, курилась песчаная сизая муть, горячечные вздохи Азии, сухмень, суховеи.
На одной из станций стоял коричневый человек с клочьями сена в седоватой бороде. Он мутно и хрипло мычал, протягивая руку на восток, откуда все неслись и неслись, шурша, раскаленные и неумолимые пески, показывая на потрескавшуюся землю обрубленным, гангренозным пальцем, и подставлял рваный казацкий картуз, прося милостыню.
Он был глух и нем. Но его мутное мычанье было понятно всем, — он пытался сказать что-то о мутном самуме песков, тонкими и злыми струйками несущихся из-за Волги на богатые и тучные земли Дона и Воронежа, дышавшие некогда прохладой, зарослями черной вишни, золотыми скатертями пшеничных полей и глубокими заводями обильных рыбою рек.
Паустовский, К. Г. Суховей // Собрание сочинений : в 9 т. Т. 7 / К. Паустовский. Москва, 1983. С. 63–64.
