Фон Клейст с полным правом доложил фюреру о создании железного, образцового форпоста, представляющего собой «незыблемую государственную границу Германии на востоке». И все же обидно, что в рапорте не были по достоинству оценены заслуги и усилия его, Вольферца, в сооружении этого «образцового форпоста». Его постоянно обходят более удачливые, и на его имени не останавливается взор фюрера. Но Вольферц умел скрывать обиды, терпеливо выжидать своего часа.
На обратном пути в Приазовск он еще раз проверил боеготовность частей. Побывал и в землянках. Ничего не скажешь — жилища солдат отстроены с завидным комфортом. Стены обиты фанерой, на нарах — перины. Да, приказ фон Клейста и в этой части исполнен с педантичностью. У жителей Приазовска, окрестных станиц, сел реквизированы ковры, одеяла, полушубки, валенки. Говорили, что русская зима — союзник большевиков. Пусть лютует мороз, снег засыпает окопы. Его солдатам это не помеха.
На одном из участков полковник сообщил Вольферцу о легкомысленном, с его точки зрения, поведении гауптштурмфюрера войск СС Энно Рейнхельта, «приезжавшего в расположение укрепленного района с девушкой, по внешности — армянкой. Правда, она не выходила из машины, но непорядок налицо. Это тем более недопустимо, что почти каждую ночь бывают налеты русской авиации, и бомбят они что-то уж очень метко. Невольно приходится допустить, что Красной Армии известна схема нашего оборонительного рубежа.
<…>
Взметая искрящийся на солнце снег, бронированный автомобиль промчался мимо одноэтажных домов Северного поселка, проследовал по проспекту, обсаженному каштанами, свернул на боковую улицу, остановился у трехэтажного дома санатория, выложенного зеленой плиткой. В нескольких метрах позади затормозил бронетранспортер с автоматчиками и зенитной установкой.
Часовой суетливо открыл ворота. Бронемашина вкатилась в четырехугольный асфальтированный двор, остановилась у боковой резной двери.
Санаторий был выстроен до революции предприимчивым врачом-немцем. Предприятие процветало потому, что немцу удалось путем изобретенной им системы быстро сгонять жир с клиентов. При Советской власти здесь был санаторий для сердечных больных, а сейчас хозяйничали высшие чины немецкой армии.
По винтовой лестнице генерал поднялся на второй этаж. Сзади неотступно следовал адъютант. Сбросив на его руки шинель, подбитую беличьим мехом, повесив на оленьи рога фуражку, Вольферц вошел в кабинет, тяжело сел в качалку, закрыл глаза.
Отдохнуть не дали. Вошел офицер с толстой папкой. Вольферц болезненно поморщился, пересел за письменный стол. Началось самое нудное из всех занятий — чтение и подписывание бумаг.
Кривенок, Я. И. Человек без имени : повесть. Ростов-на-Дону, 1969. С. 82–83.
