А дальше – степь без краев, голубая кроткая даль, взлелеявшая далекие буйные племена, напоенная их кровью, и девственно чистая, словно в первый день творения, замирающая в весеннем радостном трепете, как русокудрая девушка в голубом наряде, в светлых грезах о герое…
…Если ехать по этой дороге день, другой, то кругом будет всегда одна и та же равнина с мелкими балочками, с курганами, которые издали кажутся большими, а подъедешь – небольшой изрытый сусликами холмик! Встретятся две-три уснувшие на солнце степные речки. Весною такая речка разливается на десятки верст и, слившись с Доном, образует море, а теперь припала к степи, и не подозреваешь о ней, пока возница не остановится у затерявшегося в траве шалаша, из которого молча ковыляет к экипажу старый казак – получить три копейки за переезд через крошечный наплавный мост. На мосту чуть дохнет прохладой, и через минуту речка уже бесследно исчезла в траве. Далеко впереди мреет одинокий хутор с садиками у околицы и высокими тополями у церкви. А перед хутором на равнине волнуется большое серебряно-голубое озеро. Откуда оно здесь? Чем ближе, тем оно сильнее волнуется, потом рвется на клочки. И вдруг исчезает, а на его месте только сожженный солнцем, засиженный гусями выгон.
Тренев К. А. По тихой воде // Избранные произведения : в 2-х т. Т. 1 : рассказы. Москва, 1986. С. 259-260.
Я глубоко и на всю жизнь люблю мою вторую родину – Дон, где провел детство, юность и зрелые годы...►
