Станицы, хутора донской земли,
как много вы в себе храните тайн! -
Несёте в лицах земляков знакомые черты -
казачьи лики прадедов далёких.
В прохожем с любопытством подмечаешь:
лик Стеньки Разина мелькнул!
А вот казак Чигуша пружинисто идёт,
пошатывая в стороны накачанное тело,
мечтая быть зажиточным и домовитым...
Попалась на глаза Аксинья -
она по-прежнему горит любовью к Гришке...
Прихрамывая, с байдиком* идёт Прокофьич -
казак с орлиным носом.
Когда-то в юности своей — лихой рубака,
по молодости (но в глубокой тайне!)
он мог сказать, какого цвета юбки у казачек.
Теперь же, в старости, — глядите на него! -
следит за каждой буквой домостроя...
Вот на себе я взгляд поймал,
застыл, как молнией пронзённый! -
О боже! Трепетом душа зашлась!
Да это ж Лушка!..
Убитый пылким взором и походкой,
готов за нею волочиться
и что-то лопотать вослед...
Кошманов А. Казачья вольница : поэма в с продолжением. Ростов-на-Дону, 2008. С. 8-9.
