Бревенчатый полутораэтажный дом Генераловых стоит на крутом берегу Дона. Между верхним этажом и полуподвальным, где жили только летом и где были складские помещения, на столбах-подпорках вокруг дома устроена открытая узкая веранда с узорчатой резной изгородью. Это балясы. Точеные балясины кое-где подгнили и отвалились. Евдокия Тимофеевна боялась, что кто-нибудь из детей упадет через образовавшуюся щель, а они — дети, — как нарочно, только и знают бегать вокруг дома, играя в хоронилки или закрывая на ночь ставни. Как и положено, ставни с прогонами — железными болтами. Болты изнутри зачековывались.
Вокруг дома — высокие грушевые деревья: дичка с мелкими плодами, созревающими только осенью, и душистый сладкий бергамот. От дома до летней кухни — каких-нибудь двадцать шагов по дорожке между высокими мальвами. Это чистый двор. От хозяйственного двора чистый дворик отделен плетневой изгородью с перелазом и калиткой. Кухня саманная. В такой кухне летом прохладно, а зимой тепло. При входе в кухню — небольшая веранда с решетчатой дверью и земляным полом.
Вдоль стен веранды и в самой кухне — непередвигаемые деревянные лавки: ножки их намертво врыты в землю. Рядом, с лавками — большой стол. Сядешь на лавку — и ты уж за столом.
Во дворе, под старой развесистой грушей, тоже стол. Его столешница добела выскоблена специальным скребком, вымыта горячей водой. В сторонке, на вбитом в ствол дерева гвозде, висит глиняный глазированный кувшин. В его горловине просверлены две дырки и продета через них веревка для подвешивания кувшина. Это рукомойник летний. Одной рукой наклоняй кувшин с водой, другой мойся. Для хозяина дома, человека рослого и плотного, кувшин висит чересчур низко: умываясь, надо широко ставить ноги, но для ребятишек — в самый раз. А их, ребятишек, много у него с Евдокией Тимофеевной.
Гнутов, В. П. От помилования отказался : повесть о Василии Генералове. Ростов-на-Дону, 1979. С. 7–8.
