В 45-м мать впервые поставила меня в бесконечный хвост за хлебом в магазин «Дома трамвайщиков» на окраине Ростова, сама побежала на базар. Подвоз запаздывал, и я беспечно разглядывал людей. Еще шла война, мужчин, кроме трех-четырех стариков, практически не было, преоб­ладали пожилые женщины, дряхлые старухи, подростки. Подошел фургон, от разгружаемых лотков свежий весенний воздух донес дразнящий запах, очередь подобралась, зашумела, возникли первые мелкие стычки. Неожиданно я обнаружил перед собой незнакомую спину, а женщину, за которой занимал, увидел далеко впереди, у самого входа в магазин. По наивности попытался стать за ней, а когда отогнали, не смог попасть и на прежнее место. Возвратив­шаяся мать застала меня на обочине со слезами обиды на глазах.

Заняли вновь и отстояли ещё больше часа. За это время я узнал массу историй об обвесах и обсчетах, о драках, кражах и разрывах сердец в очередях. Кульминацией был рассказ о самоубийстве мальчика, обнаружившего у прилавка утерю продуктовых карточек почти на месяц вперед. Как выясни­лось после смерти, они провалились из дырявого кармана штанов в валенок ребенка. Выслушав всё, я понял, что для первого раза отделался сравнительно легко.

В тесном полутемном помещении магазина плотная очередь шла вдоль глухой стены без нарушений, но царило напряжение. Суетливые бабки с безумными глазами и черных обводах, который раз, роясь под шалями и за пазухами ватников, проверяли сохранность денег и карточек. За прилавком, освещенным единственным окном с решеткой, сноровисто работали три женщины. Одна брала очередные карточки, ловким движением маникюрных ножниц вырезала необходимые квадратики, крохотные лепестки так и сыпались в распяленную на уровне её пояса холщевую суму, затем называла вес. Он зависел от числа поданных карточек и от разницы их норм: «рабочей» и «иждивенческой». Вторая — резала широким, как лопата, ножом липкие коричневые брикеты и споро орудовала гирьками над чашами весов. Взвешенный хлеб отпускала третья, она же получала деньги и улаживала возникающие недоразумения. Проследить за секунды движения ножниц, ножа, гирь, одновременно подсчитать норму и суммы платы-сдачи многим было не под силу, потому задержки из-за старух были нередки. Подростки, счастливые, если к целой буханке полагался довесок (который они тут же съедали), уходили без конфликтов.

Кияшко, В. Верёвочка // Рюкзак воспоминаний / Владимир Кияшко. Изд. 2-е, доп. Ростов-на-Дону, 2017. С. 166–167.