АЗОВЦЫ
Степью шли. И трошки приморились,
Обернулись глянуть на Азов:
Там еще развалины дымились,
Да вороны над валами вились,
Провожая к Дону казаков.
Долго. Долго сумрачно глядели.
Замерли и мысли, и слова.
Лишь слезинки на глазах блестели,
Крови пятна на бинтах алели...
И — тропарь запели Покрова.
А когда их пенье отзвенело,
Атаман поднялся говорить.
Гнёт трухмёнку: «Вот какая дёла,
Штобы вера наша не истлела,
Монастырь нам надо становить
Всю-то жизню Богу мы трудились,
И в осаду сели за Няво,
А когда мы с нехристями бились,
Пели мы, али Яму молились,
Для сибе не чая ничаво.
И вот ету веру соблюдая,
Дон наш древний вышли боронить,
Всё отдавши для Родного краю
Лишь одно тапёрича жалаем,
Штоб молитвой жизню завершить».
Круг молчал. Поднялся лишь Савелий,
Конопатый. В шрамах на груди.
И сказал: «Прожили как умели,
Атаман ты был в осадном деле,
А таперь — игумном походи!»
«Пр-ра-виль-на-а! »
Над балкой расстелился,
Вьется дым бесчисленных костров ...
Сам Петро-Угодничек дивился,
Улыбаясь радостно окстился,
В небесах прося за казаков.
Поляков, П. С. Азовцы // Казачьи слава и печаль... / П. С. Поляков. Ростов-на-Дону, 2007. С. 374–375.
