Дома на Сенной улице небольшие, с тремя-четырьмя окнами. По бокам пыльной дороги дремлет бурьян… Вдоль длинных заборов шумят высокие тополи. Фонари на столбах хоть и горят, но от керосиновых ламп свет такой тусклый, что никак не рассмотреть номера на воротах. Увидев с десяток босоногих мальчишек, прильнувших к щелям деревянного забора, Артемка догадался, что там за забором и есть театр. У раскрытой калитки стоял с фонарем в руке толстый юноша с серебряными пуговками на белой чесучевой рубашке и девушка в коричневом платье и белой перелинке. <…>

И первое, что увидел Артемка, войдя во двор, был занавес. Как и в настоящем театре, он снизу освещался лампами и тихонько колебался от налетающего ветерка. Артемка подошел ближе. Прямо во дворе, под открытым небом, невысокие подмостки, на них круглая суфлерская будка и большие керосиновые лампы. А перед подмостками, на скамьях и стульях, уже полно публики: гимназисты, гимназистки, студенты и много взрослых мужчин и женщин. Так, как и в обыкновенном театре, шел несмолкаемый говор. В его ровный, как жужжанье шмелей, гул то и дело врывался рассыпчатый смех. Публика все прибывала. Некоторые приходили со своими стульями и любезно усаживали на них дам.

Василенко, И. Артемка у гимназистов // Мои друзья / И. Василенко. — Краснодар, 1948. — С. 81, 82.