Я вспоминаю сейчас сложнейшую работу над «Любовью Яровой» в первый год пребывания театра в Ростове. С самой маленькой сценической площадки в Москве — на самую большую в Союзе, и еще такую трудную, с отвратительной акустикой, которая потребовала специального акустического режиссерского расчета: говорящего актера каждый раз надо было располагать лицом к публике, конечно, стараясь, чтобы зритель этого не ощущал. Незначительный поворот в сторону, вбок — и сидящим в зале уже ничего не слышно. Необходимость такого расчета, естественно, осложняла работу и в известной мере поглощала режиссерское и актерское внимание. Однако не это сейчас важно. В «Любови Яровой» Мордвинов ярко и талантливо играл Ярового, но некоторые черты Соболевского еще сохранились в нем, еще осталась внешняя характерность врага: некая демоничность повадок, преувеличенная холодность рассчитанного злодейства. Роль Любови Яровой играла В. П. Марецкая. Но и ей не хватило в этой роли глубины и политической страстности. В Яровой она не сумела раскрыть те черты героической советской женщины, которые впоследствии нашли такое полное, волнующее выражение в ее исполнении Вари («Встреча в темноте») и в лучших ее ролях в кинофильмах: «Член правительства», «Она защищает Родину», «Сельская учительница».
Да, конечно, трудности ростовской сцены, необходимость преувеличенной выразительности мешали сосредоточиться на главном, отвлекали от него. Внутренний духовный мир событий подменялся декоративно-театральным показом, и тут, в сущности, возник вопрос о влиянии размеров зрительного зала на искусство актера. Я помню, как в нашей маленькой студии мизансценой становилось тончайшее движение актера, быстрый взгляд, едва уловимая улыбка, комнатные подробности мимики. На ростовской сцене поворота головы было недостаточно для того, чтобы акцентировать кусок: детали, полутона растворялись в пространстве. Оперная преувеличенность интонаций и жеста, убивавшая возможность правдиво, органично существовать в психологически обыденной ситуации, вывихивала актера, ставила перед ним исключительно трудные, а подчас и непреодолимые задачи.
Ростовом завершилась 15-летняя судьба Театра-студии под руководством Ю. А. Завадского. В 1939 году вместе с группой моих лучших учеников я вошел в состав театра имени Моссовета.
Завадский Ю. А. Из опыта работы над советской пьесой // Об искусстве театра / Ю. Завадский. Москва,1965. С. 167.
