Пришел май, воспетый за свою красу поэтами всего мира. Красота его — и миллионы цветущих деревьев, кустарников и трав, и многоголо­сый хор птиц, и благоухание широко раскрытых вен­чиков, и бездонная лазурь неба с причудливыми лу­чезарными облаками.

Биение жизненного пульса чувствуется в каждой козявке, каждой былинке. Цветы всюду — не только в степи, садах, рощах, но и на каждом бугорке, насыпи, в канавке. Весною все свежо и ярко, все прекрасно. Даже сорняки, превращающиеся летом в побуревшие, запыленные бурьяны, в апреле — мае ласкают наш взор своими нарядами. Вон крестовник превратил в ро­ще веселые полянки в прекрасные золотисто-зеленые ковры, а между деревьями разбросал свое золото так искусно, так тонко сочетая тени и краски, что от этих уголков повеяло истинной красотой.

В парках, скверах и на бульварах наступает цве­тение деревьев и кустарников. Шествие торжествующей весны по улицам наших городов и сел открывает скромная желтая акация. Свои небольшие цветки она прячет в листьях, и они почти не привлекают к себе вашего внимания. Только пчелы хлопотливо жужжат вокруг них. За акацией через два-три дня вступает в весенний парад гордая царица весны — сирень, покоряя всех лиловыми, фи­олетовыми, пурпуровыми, кремово-белыми букетами душистых цветов. Сирень сопровождает красавец город­ских улиц — конский каштан. Он весь охвачен желто­вато-белым пламенем своих пылающих среди узорча­той листвы факелов. За каштаном виднеется в простень­ком красновато-розовом платьице татарская жимолость. Рядом с ней важно выступает по-праздничному разоде­тый боярышник. Не довольствуясь красою своих бело­снежных цветов, практичный боярышник придал им и пьянящий миндально-горький аромат. Барбарис разве­сил на веточках хорошенькие золотые кисточки и тоже спешит на парад. И даже бесцветная дурнушка круши­на, раскрыв свои крохотные желтовато-зеленые венчи­ки, пытается кокетничать с разборчивыми пчелами. Белый тополь, желая принять хоть какое-нибудь уча­стие в этом празднике весны, выпустил на волю свои плодики-пушинки, и они пугливыми сугробиками заколыхались вдоль улиц. Глядя на тополь, и вяз с бере­стом начали усыпать аллеи своими неказистыми пло­дами-летучками. Ну, что ж: чем богаты, тем и рады.

Так шествует весна вплоть до двадцатых чисел мая, когда в ее цветущий строй вступает белая акация. Краток путь акации с весенними друзьями. Прой­дет два-три дня, и наступит незаметно подкравшееся лето. Оно быстро установит свои нормы температуры и влажности воздуха. Белая акация, изнемогая от лет­ней истомы, тотчас раскроет тысячи венчиков навстречу многим тысячам налетевших жадных пчел. И вес­на уйдет, роняя на землю увядшие лепестки сирени, каштана, и других своих зеленых питомцев.

Так начало массового цветения белой акации сигна­лизирует в наших степях о приходе лета, то есть о наступлении устойчивой летней погоды.

Еще несколько слов о белой акации. Говоря ино­сказательно, это, на мой взгляд, весьма самонадеянная красавица. Накинув на себя богатое белоснежное пла­тье и надушившись сверх всякой меры, она чувст­вует себя неотразимой. Но, сказать по правде, красота ее грубовата. И далеко заносчивой акации до скромной яблоньки в цвету.

Попов Н. В. Степные этюды : записки натуралиста / Н. В. Попов. Ростов-на-Дону, 1966. С. 14-16.